Газиз Алдамжаров прошел в свое время солидную трудовую школу. Кем только он ни работал: начинал инженером рыболовецкого хозяйства, был директором совхоза, первым секретарем райкома, потом – обкома партии. В мятежные 90-е гг. возглавлял Гурьевский областной совет, работал заместителем председателя Комитета Верховного совета РК по экономической реформе, бюджету и финансам, потом – председателем Контрольной палаты Верховного совета. Побывал он и в оппозиции, причем по зову сердца, поскольку искренне считал, что это поможет родной стране. Был сопредседателем Социалистической партии Казахстана, председателем исполкома - зампредом Республиканской народной партии Казахстана, сопредседателем Форума демократических сил. В 2001-2003 гг. он трудился государственным инспектором организационно-контрольного отдела администрации Президента РК. Затем три года работал Чрезвычайным и Полномочным Послом РК в Республике Беларусь и по совместительству занимал должность Постоянного представителя при уставных органах СНГ. Был членом наблюдательного совета ЗАО "AstanaEximBank" в Минске.
В интервью «НсП» Газиз Алдамжаров рассказывает о том, почему его тревожит сегодняшняя судьба Казахстана и что он считает нашей главной бедой.
- Газиз Камашевич, вы какое-то время были за границей – послом в Беларуси. Сейчас снова в Казахстане. По-вашему, что-то изменилось в нашей стране за последние годы?
- В этом мире нет ничего вечного, и Казахстан здесь не исключение, но жизнь в нашей стране после Беларуси напомнила мне ту безобразную, запущенную мастерскую, где правит бал вакханалия наживы и бескультурья: один стремится захватить как можно больше земли, домов, денег, машин, заводов; другой стремится сделать карьеру для личного обогащения; третий мечтает о наградах, славе и, не гнушаясь средствами, пытается все это заполучить. А о самой мастерской никто не думает. Может, надо дезинфицировать эту огромную мастерскую, чтобы уничтожить, как «Даместос», грязь и микробы?
И это можно сделать, лишь служа народу. Красоту и смысл служения можно и должно находить во всяком труде, во всяком жизненном назначении, постигнув важность этого служения.
Прекрасный пример такого служения народу я видел в Беларуси, о которой много говорят и пишут негативного. В реальности там для простых людей делается намного больше, чем в Казахстане. Вот простой пример: белорусы даже во время кризиса 90-х годов сдавали в эксплуатацию 2-2,5 миллиона кв. м жилья в год, сейчас – 4,5 миллиона, в этом году поставлена задача сдать 5 миллионов кв.м, причем они никого не приглашают со стороны, обходятся своими силами и строят намного качественнее тех же приглашенных иностранцев. При этом цены намного ниже, чем у нас, а государство еще строит жилье для определенных категорий: учителей, врачей, ветеранов войны, военных. Молодежь может купить квартиры в кредит, но заем им дается на 25 лет всего лишь под 5 % годовых, и в первые 3-4 года они освобождаются от уплаты.
В Беларуси, на мой взгляд, поступают мудро: у них ежегодно определенное количество предприятий приватизируется лишь теми предпринимателями, которые готовы принять на себя обязательства – не менять профиль производства и обеспечить рабочие места всем, кто сегодня там трудится.
Кроме того, в Беларуси государство в какой-то мере регулирует цены в отличие от нашей страны. В Казахстане все иначе.
Я, например, еще в позапрошлом году говорил, что у нас вот-вот начнется ипотечный кризис, зная, как работают банки. Например, вы – строитель, берете кредит на строительство под 15-16 % годовых. Приходит в этот же банк другой человек, который будет покупать эту квартиру, и берет в банке кредит под тот же процент. А аффилированные с банками компании, выступая посредниками между строительными фирмами и покупателем, перепродают жилье втридорога, купив его по первоначальной цене. Рынок таким образом постепенно раздувался, и случилось то, что должно было случиться.
У нас нет устойчивой экономической системы. Все эти процессы должны были регулироваться экономическими методами, не допускающими откровенной спекуляции. Для этого у нас есть Нацбанк, организации, занимающиеся мониторингом в этой сфере и отвечающие за эти процессы.
Существуют определенные границы займов, допустимая величина общего долга частного сектора и долга самого государства. Все об этом знали, но меры почему-то не приняли.
На мой взгляд, причина всего происходящего не только в несоответствии некоторых руководителей занимаемым должностям, но и в нравственном аспекте: система взаимоотношений между начальником и подчиненным строится по схеме: я – хозяин, ты – раб.
История маленького человека, по Чехову, заложила глубокие корни в нашей стране, где практически нет социальной защиты простого человека: суд не будет отстаивать его интересы; профсоюзы, призванные защищать его права, находятся в зародышевом состоянии. А про закон и говорить нечего. Поэтому неприятно видеть, как некоторые иностранцы, приезжая к нам, ведут себя весьма вальяжно, с презрением относясь к гражданам Казахстана.
Обратите внимание: нищих больше всего среди казахов, и безработица в большей степени затрагивает прежде всего казахов. Коренная нация занимает низкое социальное положение. Необходимо призадуматься.
- А как в этом смысле в той же Беларуси?
- Там работают государственные профсоюзы, не скажу, что идеально, но хотя бы есть, кому пожаловаться. В каждом учреждении есть почтовый ящик, который адресован администрации президента. Созданы службы, которые изучают все письма и анализируют, есть ли нарушение. За счет этого и многих других факторов уровень коррупции в Беларуси низкий. Не имея никаких минеральных ресурсов, эта страна сегодня делает, вы не поверите, намного больше, чем Казахстан.
- Вы видите причины этого?
- Во-первых, мы очень коррумпированы. Я думаю, в плане коррупции мы сегодня где-то на уровне Нигерии. Сейчас я не работаю, но много общаюсь, решаю какие-то вопросы и вижу, что нигде ничего не двинется без взятки. Недавно гаишник меня остановил и говорит: «Вы превысили скорость». А приборов у него никаких нет. «Сынок, - спрашиваю, - как ты определил? На пальцах, что ли? По дуновению ветра?» - «Нет, вы превысили скорость». Я ему говорю: «Скажи, что случилось? Зачем ты меня остановил?» – «Давайте две тысячи». «За что я тебе должен платить? Я зарабатываю своим трудом. Я ничего не нарушил, доказать ты мне не можешь»…
Почему это происходит? Потому что в основе любого воспитания лежит подражание. Все мы были детьми и незаметно для себя подражали старшим: матери, отцу, лучшим учителям, героям художественных книг.
О чем я хочу сказать? Если бы власть предержащие были чисты, то все было бы нормально. Человек, чем выше он поднимается по социальной, властной и любой другой иерархии, тем большую он берет на себя ответственность, тем сильнее он должен себя ограничивать, потому что его пример заразителен. Порок будет разрушать не только его самого, но и окружающих. Ворует – значит, все будут воровать, прелюбодействует – обязательно возьмут пример, кроет подчиненных матом на заседании - то же самое будет наблюдаться во всей системе. Я в жизни все это видел.
Для примера: в Беларуси никто не может сказать, что Лукашенко имеет большие деньги. Если и есть что-то, то это копейки по сравнению с состояниями наших нуворишей. Конечно, везде есть воры, но там перед законом все равны. Если попался, хоть ты генеральный директор, хоть министр – дают полновесных десять лет.
К чему я веду? Понимаете, основной принцип нашего существования: мы от Бога, от природы рождаемся неравными, но все мы равны на земле перед законом. А неравность перед законом и стояние вне Конституции и над Конституцией создают насквозь порочную систему. У нас законы писаны не для простого человека. В итоге формируется двойственное отношение к закону: если я занимаю низкое положение, я должен его выполнять, если высокое – могу его не придерживаться. Эта двойственность порождает ситуацию, когда закон соблюдают только из страха наказания.
Вы объедете всю Беларусь и нигде не увидите мусор, перекошенный бордюр, неокрашенные скамейки и т.д. Люди уважают себя, свою страну и делают все на века. А здесь у меня ощущение, что в Казахстане все живут временно. Кто-то дом построил, как попало, продал и уехал. Канализация сегодня работает, завтра неизвестно, что будет. Даже дороги асфальтируют так, как будто завтра здесь жить не будут, уедут. Во всех наших делах есть временность. И эту иллюзию создает сама власть. Кого-то поставили премьер-министром, он знает, что будет работать самое большее два-три года. Акима назначили, все знают, что через два-три года он уйдет. Но самая главная беда не в том, что они уйдут, а в том, что знают: никто их не накажет, как бы они ни работали.
Мы с вами должны понять главное: не страшно, что люди меняются, но эти люди совершают поступки. И чем выше их должность, тем дороже нам обойдутся их недальновидность, безграмотность и жадность.
Сейчас поднимается цена на хлеб, на подсолнечное масло. Ведь все знают, что этот продукт необходим, что его вполне можно производить в Казахстане, нужно только построить завод - и все. Допустим, в Беларуси, если нужен какой-то завод, государство его строит. Если что-то продают инвестору, то по рыночной цене, а не за гроши. Надо отдать должное Лукашенко – он себе не взял и другим не дал все разбазарить, а в настоящее время продает по реальной цене. Простой пример: когда Россия хотела купить «БелТрансГаз», она предложила сначала 200, потом 500 миллионов долларов за всю трассу, но Лукашенко не согласился. В конце концов, независимая экспертиза оценила 50 % компании в 2,5 миллиарда долларов, и Газпром согласился с этой оценкой.
Там белорусы, как коренная нация, стали своего рода костяком, основой для объединения всех остальных народов. Казахи – не стали.
- Кто в этом виноват? Только ли власть?
- Я считаю, что нравственное благополучие общества в равной степени является заботой государства. Лечить на нынешнем этапе надо и душу, и тело человека, правда, с приоритетом в сторону духа. Духовное возрождение необходимо нам всем. Именно с него надо нам начинать вставать с колен, на которые нас поставили. Нравственность диктуется долгом перед обществом. Но само сознание этого долга есть нравственное убеждение. Оно дает право государству заботиться о нравственном благополучии граждан. Посмотрите вокруг: есть ли у нас общество в полном смысле этого слова? Те, кто находится у власти, не создали сильного государства. Чем мы с вами объединены? Ничем. Ни языком, ни культурой, а территорией – и только географически. Живем в разных концах огромной территории, будто разные народы. Каждый род на сегодняшний день стал, как никогда, отделяться от других: адаи ставят памятники адаям, дулаты – дулатам. Даже героев стали делить по жузам. Но ведь Абай, Курмангазы, Джамбул принадлежат не конкретному роду или жузу, а всему казахскому народу! Эта разобщенность таит в себе большую опасность.
Круговорот бытовых, житейских проблем так сильно увлекает за собой, что мы часто забываем о самом главном: ради чего пришли в этот мир, для чего нам дана жизнь и что мы унесем с собой туда, в Вечность?.. Настроения? Неурядицы? Озлобленность? Скорбь? Вражду? Интриги?
Кому нужна страна, где очень богатые казахи давно купили дома за границей, а нищие казахи, составляющие 50%, не представляют, что есть родина, о которой надо заботиться, потому что они себе кусок хлеба не могут обеспечить? К счастью, есть, хоть и небольшая, горстка отважных людей, которым небезразлична судьба страны, которые проходят через испытания, но их голос остается гласом вопиющего в пустыне.
Несколько слов об интеллигенции. Во все времена считалось, что истинный интеллигент – это раб своей совести и разума, выразитель интересов народа. В истории немало примеров, когда интеллигенция брала на себя груз ответственности за судьбу родины, становясь в авангарде. Есть ли сейчас в Казахстане такая интеллигенция? Затрудняюсь ответить. Ведь истинная интеллигенция складывается, когда она независима от власти.
- Но представители казахстанской интеллигенции наверняка будут с этим не согласны.
- Хорошо, а кто, кроме нескольких писателей и журналистов, открыто выступил в защиту казахского языка и возвысил его и казахов так, как делает это Герольд Бельгер? Бельгер с болью пишет о том, в каком плачевном состоянии находятся сами казахи: одни теряют разум и совесть от больших денег, а другие не могут прокормить свою семью. В этих условиях напоминать богатым о бедствующем народе - неблагодарный труд. Ведь они не поймут, что как бы они ни обустроились, какими бы большими начальниками ни были, какими бы огромными деньгами ни владели, останутся представителями народа, находящегося в положении раба. Поэтому я считаю, что у нас люди относятся к своей земле так, словно живут на ней временно.
По вине государства, унижающего свой народ низкими зарплатами, постоянным повышением цен, присвоением голосов на выборах, у человека со временем появляется равнодушие ко всему происходящему, потому что его голос в жизни общества ничего не решает. Потому-то он и отказывается от своих полномочий в пользу власти. Потому-то и общество раздроблено. Ограничивая людей в поступках, в самовыражении, в праве на труд, власть загнала внутрь все противоречия и отняла у человека чувство собственного достоинства.
- И все же, неужели в демократическом, как провозглашается, Казахстане, свободы меньше, чем в Беларуси, которую все ругают за авторитаризм?
- Можно по-разному относиться к Лукашенко, ругать его за авторитаризм и отсутствие демократических начал, но нельзя не видеть того, что эта страна изначально, находясь под боком у европейских стран (Эстонии, Польши, Германии), ощущает их влияние, что сказывается не только в быту, производстве, но и в целом в ментальности этого народа. Хотя бы взять уровень жизни, который выше, чем в Казахстане, плюс все трудоустроены. Сохранились колхозы. В основном предприятия разной формы собственности находятся в рабочем состоянии. А чем Казахстан по авторитаризму отличается от Беларуси? Разве в Казахстане, который провозглашается отдельными деятелями как демократическое государство, можно добиться правды, можно спокойно выйти на улицу и выразить протест против каких-то невыполненных обещаний или невыплаты заработной платы?
Почему 1,5-миллиардное население Китая твердо придерживается конфуцианства и даосизма? Почему мы не смогли удержать лучшее из многовековых национальных традиций? Обратите внимание: мы оказались бессильны перед глобализацией. Слушая иностранную музыку, ведя себя раскованно даже перед старшими, мы порой забываем о том, что мы – восточная страна с присущим только ей определенным поведенческим уровнем. А ведь взгляд в будущее – это как взгляд внутрь себя…
Люди устали от лжи и хаоса. Но из нитей – скупых и непрочных, из волокон осуждения и зависти, уныния и гнева, бессилия и ярости – ткутся суровые полотна наших дней. Разум человеческий разбивается о стену непонимания и несогласия, в сердцах царит кромешный мрак, и разрываются души между проклятием и благословением. Что случилось с нами? Куда нас ведут? Кто виноват? Разумеется, те, кто находится во главе, повели себя не так, как подобает.
- Но в начале 90-х годов все мы были примерно на одинаковых позициях. Ведь присутствовал же сильный, патриотический, гражданский посыл, желание развиваться…
- В том-то и дело. Патриотизм, свобода не дают правителям спокойно жить. Многие сегодня говорят о Кыргызстане с оттенком пренебрежения или страха. Но он у меня вызывает гордость. Народ может выгнать обнаглевшего правителя – вот о чем напомнили нам кыргызы. Страх потерять власть заставляет правителей быть более честными. Или Украина – говорят, что там развал и т.п. Ничего подобного, я на Украине был. 7-8 % роста ВВП они обеспечивают, что еще нужно? Да, там не смиренные овцы живут, не рабы. Но ведь раб – он всегда равнодушен. Раб ничего не создает, он только работает и ест. В нем живет боязнь свободы. Свобода в нем вызывает тоску по рабству.
Мы сегодня критикуем оппозицию. Не буду ее защищать. Там на микроуровне идет повторение проблем самого общества. Есть там и люди, которые всей душой болеют за свою родину, хотят ее видеть великой – таких мало. Есть и просто обиженные – власть не дала им работу. Есть те, которые и при социализме не принимали власть, и сегодня не принимают. При всем этом к оппозиции надо относиться с должным уважением. Она сохранила то, что мы сегодня имеем. Если бы они не боролись, не говорили то, что говорят, сегодня мы бы и рта не могли раскрыть. В Казахстане быть оппозиционером – это очень не просто. Если бы таких людей у нас было больше, мы бы жили сегодня намного лучше. Сейчас у нас в обществе уже сложились кастовость, вынужденное унижение низших слоев. А кастовость – это рабство и безысходность, потому что из одной касты в другую ход заказан, особенно когда речь идет о пути вверх. Знание всего этого пораждает боль. Мы знаем, как ее унять, но не можем этого сделать, потому что не имеем доступа к лекарствам, т.е. к власти.
Но я верю, что, как сказал Мухтар Шаханов в своей замечательной книге «Космоформула карающей памяти»: «Власть – это такой стол, из-за которого никто добровольно не встанет, и широкие массы ввиду своей неподготовленности никак не могут определить наиболее способных людей, которые должны управлять государством. Я надеюсь, что в XXI веке в каждой стране избирать правителей будут триста-четыреста специалистов высочайшего класса: лучшие философы, психологи, писатели, экономисты, юристы и журналисты». От себя бы добавил: они должны быть уполномочены народом.
Источник: http://www.nachnem.kz
|
